«Почему тогда не говорится о том, что происходит в районах, куда отправляют на отработку молодых врачей в принципе без опыта, где ты и главврач, и хирург?»

Беларусские чиновники от медицины вновь взялись за частные медцентры. По словам председателя комитета по здравоохранению Мингорисполкома Игоря Юркевича, обсуждается вопрос о том, чтобы запретить врачам второй категории работать в частных учреждениях, — такую возможность планируют оставить только медикам первой и высшей категории.

Как заявил Юркевич, сейчас в коммерческом секторе «может трудиться специалист, три года назад окончивший университет», выполняя при этом операции, которые «на высоком уровне способен делать хирург с пяти-семилетним стажем работы».

В общем, на словах чиновники радеют за повышение ответственности «частников» перед пациентами и улучшение качества. А на деле?

Как отметил в беседе с Филином заместитель представительницы по социальной политике ОПК, врач-гинеколог и активист независимого профсоюза медиков Станислав Соловей, смысл в новой инициативе есть. Правда, во-первых, не такая уж она новая, а во-вторых, реальная цель в корне отличается от заявленной.

И действительно — в 2015 году Лукашенко уже подписывал указ, запретивший медикам без первой или высшей категории работать в частом секторе, а для госучреждений, напротив, отменивший лицензирование. Но спустя несколько лет жесткие требования смягчили, а теперь вновь к ним вернулись. Что происходит?

— Сами формулировки, в которых это преподносится, не соответствуют действительности, — говорит Станислав Соловей. — И здесь не забота о пациенте, о качестве медицинских услуг, а наоборот.

Это попытка еще больше сократить возможности для врачей уходить из бюджетного сектора в частный. Главное — закрыть дыры в государственной системе здравоохранения, чтобы продолжать создавать иллюзию хорошей доступности медицинской помощи.

Врачебная категория — не столько про высокую квалификацию медиков, сколько про стаж и опыт работы, поясняет собеседник. Из ВУЗа врачи выпускаются без категории, и чтобы претендовать на категорию — вторую, первую, высшую — нужно отработать не менее 2, 5 и 8 лет соответственно.

— Это один из способов, как заставить медиков, отработавших интернатуру и распределение, продлевать контракт в госучреждении, — добавляет Станислав Соловей. — С таким посылом: выбирайте, уважаемый — либо работаете у нас еще несколько лет, либо можете уволиться, но тогда я как главврач не подпишу бумаги, необходимые для получения квалификационной категории.

И некоторые мои коллеги вынуждены были сдавать на категорию позже, чем хотели и могли, просто потому, что прежний начальник не дал пройти аттестацию. Это способ «выкручивать руки» врачам и медсестрам, чтобы, так сказать, вели себя хорошо — иначе не переподписание документов, того же отчета о твоей трудовой деятельности, можно заставить ходить несколько месяцев, и ты ничего не докажешь.

Второй момент, на который обращает внимание Станислав Соловей, и который не имеет ничего общего с заботой о пациентах: в платные клиники люди обращаются по своему желанию, и могут выбрать лечащего врача; кому-то нужно непременно к профессору, кого-то по соотношению цены и качества вполне устраивает врач второй категории, если у него, к примеру, много хороших отзывов от пациентов.

В государственной же системе здравоохранения такого выбора нет (хотя по Закону о здравоохранении вообще-то есть).

Интересна формулировка чиновника: мол, зачастую в частных центрах операции выполняют врачи с недостаточным опытом, не отработавшие 5-7 лет. Получается, не проблема, что эти же люди работают в государственной системе и выполняют такие операции — для госклиник их опыта достаточно, а для платных нет?

— Почему тогда не говорится о том, что происходит в районах, куда отправляют на отработку молодых врачей в принципе без опыта, где ты и главврач, и хирург? Вспоминаю показательную историю Лидии Тарасенко о ее отработке в Костюковичах: она — врач первого года, и ее напарник — врач второго года, и больше хирургов нет вообще.

То есть, это чиновников не заботит. И говоря, что не может хирург быть экспертом без 5-7-летнего опыта (что, безусловно, правильно), в госбольницах на это почему-то закрывают глаза. Ничего не смущает? Их — нет, но это откровенная манипуляция.

Если идея «не пущать» без первой и высшей категории медиков в частные центры будет принята, по факту, это привяжет врачей к месту распределения еще на несколько лет, говорит Станислав.  

Особенно сильно, полагает собеседник, это может ударить по стоматологии, где в частную сферу многие шли едва ли не сразу после института:

— Я ходил к своему стоматологу в частную клинику, когда врач имела опыт работы, по-моему, около двух лет, и была или без категории, или имела вторую. По нынешнему закону, она должна была бы работать в госполиклинике. А я хочу попасть именно к ней — потому что она умница (если будет читать — ей большой привет), и я ей доверяю. В конце концов, мое право, кому доверить свои зубы!

Если бы речь шла действительно о качестве, говорит медик, то и в госклиниках молодых врачей без достаточного опыта допускали бы к операциям только в качестве ассистентов, сделали обязательную резидентуру на 5 лет, и только потом позволяли работать автономно. Но выходит, что закон и требования не одинаковы для всех.

Впрочем, что помешает врачам, отбыв некий срок в госструктурах, все равно уйти в частную медицину? Ничего, соглашается Станислав Соловей. Но уточняет отношение чиновников:

Для них это не врачи, не молодые специалисты, не люди — а трудовые ресурсы. И плевать, что эти уйдут — через два года пришлют новых. Как в ГУЛАГе: труд заключенного нужен столько-то месяцев, а дальше ни он, ни его тело нам не нужны. Так и здесь: отработай 5 лет, а там хоть умри, нового пришлют… Чиновники не пытаются решить проблему, их задача только отчитаться «наверх». Но вдолгую это не имеет перспективы, а сделает только хуже.

Так, высокомотивированные абитуриенты, которые планировали поступать в беларусские медицинские ВУЗы, скорее, выберут Польшу или Германию. Набор в университеты при этом не снизится, считает собеседник — а вот стартовый уровень знаний абитуриентов в среднем ухудшится. Недобор же почувствуют на себе медколледжи — и значит, в Беларуси будет еще меньше медсестер, фельдшеров, лаборантов, вообще медиков среднего звена.

— Их работа у нас чертовски обесценена, отношение часто сводится к пренебрежительному «медсестричка», и чиновники не понимают, насколько это важные специалисты, — подчеркивает Станислав Соловей. — Хотя я, гинеколог, лучше пойду на операцию с опытной операционной сестрой и «нулевым» ассистентом, чем наоборот.

Медсестры — очень ценные кадры, которых нужно долго готовить и от которых многое зависит. Если самая прекрасная схема лечения будет нарушена на этапе подготовки или ведения, грош ей цена. Вообще, не бывает лишних звеньев в медицине — кроме беларусских чиновников, конечно.

Так что, резюмирует врач, попытка закабаления, которую чиновники столь неумно выдают за заботу о качестве медицины, по факту станет еще одной мотивацией для медиков, чтобы уехать из страны или уйти из профессии. Для беларусской медицины что одна, что другая перспектива одинаково нерадостны.