Пастухов: «Ситуация может измениться теперь только в одном случае — если у одной из сторон «подломится» воля к победе»

— Стараясь быть честным хотя бы с самим собой, я должен признаться, что даже приблизительного понимания того, чем может закончиться эта война в обозримой перспективе, у меня пока нет, и я искренне завидую тем, кто полагает, что оно у них есть, — пишет Владимир Пастухов.

Можно делать миллион предположений, строить тысячи догадок, предлагать сотни сценариев, но ничего из этого «дежурного набора эксперта» пока не выглядит для меня убедительно. Есть одно четкое ощущение: пока летим, и дна не видно.

Будущее скрылось за полупрозрачным занавесом, как перед началом спектакля; за занавесом копошатся какие-то тени, проступают силуэты декораций и пробивается тревожно мерцающий свет — то ли рассвета, то ли адского пламени. И совершенно невозможно угадать по этим силуэтам, что будут играть — драму Шекспира или мистерию-буфф Маяковского.

На данный момент ситуация развивается, на мой взгляд, неуправляемо, и поэтому — принципиально непредсказуемо. Все пророчества о неизбежной победе той или иной стороны или о таком же неизбежном компромиссе остаются в серой зоне между пропагандой и схематичным моделированием реальности.

Ни одна из сторон сейчас не держит руку на пульсе войны. Поэтому ни один сценарий победы добра над злом пока не складывается в моей голове в логически безупречную цепочку выводов. Впрочем, и сценарии победы зла над добром страдают аналогичным недостатком.

В долгосрочной перспективе, уходящей за линии горизонта планирования отдельного человека, которая может исчисляться десятилетиями, я готов с уверенностью предсказать, что Россия не будет выигравшей стороной. Она либо в одиночестве проиграет эту войну, либо — в худшем случае — все проиграют ее вместе с ней в ядерном апокалипсисе.

Однако на промежуточных дистанциях Россия вполне способна побеждать, и даже, думаю, наверняка еще будет побеждать. Цена этих побед как для нее самой, так и для всей Европы, и в особенности для Украины, будет страшной.  Но сути дела это не меняет.

Для Украины, напротив, победа на короткой дистанции выглядит вполне представимой реальностью. Мы уже видели и, почти уверен, еще увидим много успешных военных операций. Но представить возможность стратегической победы Украины, то есть победы, при которой Россия капитулирует, демилитаризуется и, как следствие, потеряет возможность подготовить новую агрессию, чтобы взять реванш за поражение, мне тоже сложно.

Россия не капитулирует от того, что Украина вернет Мелитополь и даже Крым, а работу со сценарием, при котором Абрамсы и Леопарды рвутся к Москве, я пока оставлю продюсерам Голливуда.

Заявленные обеими сторонами цели войны (критерии победы) пока выглядят достаточно утопичными, то есть иррациональными и в принципе не достижимыми. При этом происходит стремительная «палестинизация» конфликта, то есть сваливание его к «игре с нулевой суммой», в которой невозможен компромисс.

Ситуация может измениться теперь только в одном случае — если у одной из сторон «подломится» воля к победе. При этом поставки западного оружия Украине имеют, если вдуматься, меньшее или по крайней мере более опосредствованное значение в формировании воли к победе, чем принято считать.

На мой взгляд, именно «дуэль воль» станет политическим содержанием 2023 года. По итогам этой дуэли в течение этого года или в начале следующего возникнет новая ситуация, позволяющая уже говорить о какой-то определенной траектории эволюции конфликта.