Котов: «Можно пафосно надувать щеки, что мы сделали очередной шаг в цифровизацию, и теперь уж точно все проблемы, которые волнуют граждан, на контроле»

В Беларуси изменили порядок подачи электронных обращений. Со 2 января 2023 года сделать это можно только через единую государственную систему https://обращения.бел/, которая учитывает и объединяет обращения как физических, так и юридических лиц.

Причем прежде, чем получить возможность сообщить о проблемах или внести предложение, необходимо зарегистрироваться (с помощью мобильного телефона, учетной записи национальной почтовой электронной системы, которую нужно получить через сайт «Белпочты» или офлайн в почтовом отделении) либо ID-карты.

В Министерстве связи и информатизации отметили «повышение удобства заявителей» — дескать, вместо регистрации и заполнения формы на каждом отдельно взятом сайте госучреждения все можно сделать в одном месте, заодно настроив получение «мгновенного онлайн- или SMS-уведомления о том, на какой стадии рассмотрения находится электронное обращение».

Правда, пока новым инструментом, судя по платформе, воспользовались немногие — на полдень 3 января было зарегистрировано около 4 тысяч пользователей системы и чуть менее 100 обращений.

О том, повысит ли новая система эффективность работы чиновников с гражданами, а также о различиях цифровизации по-белорусски с практикой других стран Филин поговорил с экс-сотрудником администрации Лукашенко Анатолием Котовым.

— С одной стороны, белорусские госструктуры в тренде: цивилизованный мир как раз идет по пути цифровизации, чтобы уменьшить количество бюрократических процедур и упростить контакты граждан и госструктур. А с другой, возникают вопросы: выходит, с обращениями на местах не работали, почему должна заработать единая система?

И что мешает властям, отметив активных критиков, после начать их преследовать якобы за формирование негативного образа государства?

— Первое, что нужно сделать — понять задачу самой системы. В том, что она будет работать, я практически не сомневаюсь. Но вот какую задачу она решает?

С учетом того, что для обычного пользователя все обращения скрыты, то есть доступны только «на другой стороне», сложно оценить, с какими проблемами люди обращаются.

Скорее всего, речь пойдет о том, что и раньше в первую очередь волновало, если так можно выразиться, граждан: непокрашенные заборы, ямы на дорогах и прочая бытовая тематика. Ничего глобального, судьбоносного по инициативе граждан не появится.

Расценивать эту систему как возможность борьбы с инакомыслием, «вычисления» протестно настроенных товарищей, на мой взгляд, довольно сложно. У большинства разумных людей хватит мозгов туда не писать обращения в стиле «нам нужно провести честные и свободные выборы» и запускать клич, чтобы эта петиция набрала более миллиона голосов по всей Беларуси. Таких обращений в системе явно не будет.

Зачем новшества самим властям? Определенно режим также не строит иллюзий, что с помощью такого средства «отловит» критически настроенных и не согласных с ним белорусов, отмечает Анатолий Котов:

— Чтобы этот инструмент можно было использовать в таких целях, нужно было 2,5 года не заниматься репрессиями собственного населения, а по крайней мере, продолжать делать вид, что какие-то способы обратной связи между белорусским режимом и обществом работают.

Поэтому, скорее всего, все это нужно скорее для того, чтобы показать видимость деятельности, цифровизацию данной сферы, и отчитаться о выполнении очередного проекта. Поскольку, зная, как работает аппарат режима, можно предполагать: система разрабатывалась даже не несколько месяцев, полгода писалось только техническое задание и т.д.

То есть это проект, который стартовал 1,5-2 года назад, а сейчас пришел к своему завершению. И нужно отчитаться о том, что бюджетные средства, которые были потрачены на улучшение работы с обращениями граждан, были выделены не зря, они освоены, и от этого есть какой-то эффект.

— Станет ли, на ваш взгляд, работа с обращениями от этого более эффективной? Ведь можно точно так же писать отписки в электронном виде, как и в бумажном.

— Опять же, тут надо понимать, что в цивилизованном мире обращения граждан — это гораздо более серьезный инструмент взаимодействия между властью и обществом, и зачастую они затрагивают очень широкий спектр различных сфер жизни.

Анатолий Котов приводит пример Украины, где петиция, набравшая 25 тысяч подписей, попадает на рассмотрение к президенту страны. И это работает, даже несмотря на то, что некоторые обращения могут расходиться с видением текущего момента властями.

— Тем не менее, если граждане массово сигнализируют о проблеме, государство должно реагировать. Это в том числе способ корректировки самой власти, выявление каких-то допущенных ошибок или недосмотра, что предотвращает серьезные социальные взрывы и тому подобное.

В Беларуси власть всегда ставила себе в этом плане большой жирный плюс: все обязаны реагировать на то, что граждане пишут. Но даже если посмотреть статистику по годам, то она качественно реально не меняется. В основном граждане писали обращения, которые, по большому счету, не требовали вмешательства каких-то центральных органов, что могло быть решено на уровне местных властей.

А в нормальных странах это вообще вопросы локального сообщества, максимум, местного самоуправления. Земельные споры, алименты, ремонт дорог — явно не вопрос парламента и его номинального руководителя или главы администрации.

Будет ли теперешняя белорусская система отличаться от западной практики, и какие вообще результаты может принести?

— Системы, может быть, как инструмент похожие, но у них разные задачи, — говорит Анатолий Котов. — Западная практика — это обеспечение обратной связи (забор на своем участке гражданин и сам сделает ровным) по вопросам, волнующим общество на местном, региональном или национальном уровне. То в реалиях белорусского режима задача — демонстрация полезности чиновников в решении бытовых вопросов.

Для белорусских топ-чиновников в результате такого видения работы с обращениями граждан всегда была возможность продемонстрировать свою бурную деятельность.

Например, спикер Совета Республики спасла от вырубки десять деревьев в столичном сквере: вот какую серьезную проблему удалось решить на таком высоком уровне!

Или (речь в данном случае не про обращения, но суть та же) определять процент локализации производства на мотовелозаводе.

Это, с одной стороны, показывает всю кривизну системы управления, а с другой, желание чиновников подтвердить, что они хоть чем-то обществу полезны. Потому вместо того, чтобы заниматься действительно глобальными вещами, проведением тех же новых честных выборов, которые кардинально способны решить проблему и наметить пути выхода из политического кризиса, решаются мелкие проблемы простых граждан.

На какой-то иной результат, нежели пафосное подведение итогов к концу года и отчет, сколько граждан и организаций зарегистрировались в системе, и сколько обращений было рассмотрено, рассчитывать вряд ли стоит, говорит эксперт.

— Я не говорю о том, что такая система в принципе плоха. Но задачи, которые она решает, не соответствуют уровню «единой госсистемы», в том числе объему потраченных на ее разработку средств. Словом, микроскопом забивают гвозди.

Можно радостно и пафосно надувать щеки, что мы сделали очередной шаг в цифровизацию, и теперь уж точно все проблемы, которые волнуют граждан, на контроле. Но при этом сама система не показывает даже суть обращений, и это говорит о том, что большинство из них носит локальный, бытовой характер.