Как в 1989 году немцы свечами, молитвами и благодаря одной ошибке разрушили Берлинскую стену

Официально свой День объединения Германия празднует 3 октября. Именно в этот день в 1990 году фактически прекратила существование ГДР – государство, созданное на той территории Германии, которая после окончания Второй мировой войны осталась под контролем войск Советского Союза.

Но настоящее воссоединение разделенного народа произошло годом ранее, вечером 9 ноября, когда жители Берлина начали разбирать стену, разделявшую их почти 30 лет. Без оружия, без применения насилия немцы разрушили не только репрессивное государство, но и миф о несокрушимости советского блока. И предвосхитили распад могущественной и безжалостной империи.

Разрушение Берлинской стены, как это ни странно, началось вовсе не в Берлине. И не в 1989 году. История одного из самых значимых событий 20 века берет начало в Лейпциге, в церкви Святого Николая (Nikolaikirche), где с 1982 года по понедельникам проходили так называемые «молебны о мире».

Обычную вечернюю мессу священники заканчивали проповедью, в которой как правила рассуждали о справедливости, свободе, борьбе со злом, о личном достоинстве человека. Со временем основными посетителями таких проповедей стала лейпцигская интеллигенция и просто критически настроенные по отношению к власти люди.

В сентябре 1989 года слушателей заметно прибавилось. Это произошло после т.н. «Панъевропейского пикника»: 19 августа 1989 года власти Венгрии и Австрии символично на три часа открыли пограничные ворота на старой Братиславской дороге. Ну как – «открыли»...

С одной стороны – министр иностранных дел Австрии Алоиз Мок, с другой – его венгерский коллега Дьюла Хорн просто разрезали пограничный забор, тем самым подтверждая намерения Венгрии демонтировать все защитные сооружения вдоль границы. Такую программу Будапешт объявил в мае 1989 года.

Экономические и социальные проблемы внутри СССР нарастали, Москва была занята их решением. И страны Варшавского блока впервые за 45 лет почувствовали ослабление железной хватки «освободителей», которые в 1953-м – в ГДР, в 1956-м – в Венгрии, в 1968-м – в Чехословакии гусеницами танков давили любые попытки диалога о свободе и независимости.

Идею проведения «пикника» предложил старший сын последнего австрийского императора Отто фон Габсбург. Так европейцы решили проверить, насколько агрессивен еще «русский медведь».

Оказалось, что не очень.

Акция не была спонтанной: её анонсировали в том числе и среди восточноевропейских немцев, которые летом отдыхали на курортах Венгрии. Это привело к тому, что за три часа границу Австрии пересекли в том числе несколько тысяч граждан ГДР.

Успех «пикника» и отсутствие резкой реакции Кремля вдохновили восточных немцев. Они стали массово пробираться сначала в Чехословакию, потом в Венгрию, чтобы оттуда попасть в ФРГ.

Проблема открытия границы, которая 40 лет разделяла восточных и западных немцев, стали главными темами собраний по понедельникам, которые уже одним Лейпцигом не ограничивались.

Власти пытались бороться с нарастающей активностью. Бывший пастор Кристиан Фюрер в своём интервью DW в 2009 году вспоминал, что в какой-то момент в городе начали перекрывать дороги, ведущие к церкви, чтобы не пускать людей.

«Съемочным группам западногерманского телевидения было разрешено проводить съемки по всему городу. После окончания службы на выходе несколько человек развернули плакат: «За открытую страну со свободными людьми».

Секунд через 15 сотрудники госбезопасности его сорвали, однако кадры вечером появились в западных новостях. О происходящем в Лейпциге стало известно не только в ФРГ, но и Восточной Германии, так как западное телевидение смотрели мы все», – вспоминает он о событиях 4 сентября, когда проповедь закончилась полноценным митингом.

Люди не отступали. Они продолжали каждый понедельник собираться вокруг Nikilaikirche – зал уже не вмещал всех желающих.

Позже, когда были вскрыты архивы секретной восточно-германской службы «Штази», стало известно, что в толпе работали сотни тайных агентов. Они подслушивали и делали фотографии участников акций, которых с каждым понедельником становилось только больше.

В день рождения ГДР 7 октября по личному распоряжению Эриха Хонеккера – тогдашнего главы республики – возле Nikilaikirche были арестованы сотни жителей Лейпцига. Полицейские впервые пришли на акцию с дубинками, щитами и собаками. Они целый день разгоняли демонстрантов, избивали всех, кто попадал под руку.

В газетах, которые тогда представляли из себя органы пропаганды, появились обещания до 9 октября уничтожить «контрреволюционеров». Среди горожан распространялись слухи, что полиция готова применить огнестрельное оружие, а в больницах уже готовятся палаты для приема тяжело раненых.

Настойчивость властей усиливалась еще и тем, что праздновать 40-летие создания ГДР прилетел Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев. И пока он в Берлине приветствовал «колонны трудящихся», по всей Восточной Германии полицейские избивали и бросали в автозаки сотни тех, кто больше не хотел жить в советском лагере.

В это время в Дрездене, в особняке, где располагалась советская резидентура на Англикенштрассе, 4, за протестами наблюдал 37-летний подполковник КГБ Владимир Путин.

«Толпа, она, конечно, есть толпа, но все, что происходило тогда в ГДР, это было естественным ходом развития событий», – рассказывал он позже.

Знал ли Путин и его восточно-германские коллеги, глядя на антиправительственные акции 7 октября, что через месяц многим из них придется скрываться от разъяренной толпы, бежать из страны и начинать жизнь заново?

Масштабная акция 9 октября вошла в историю Лейпцига, как «День света». Как вспоминал Кристиан Фюрер, в тот день вся площадь вокруг Nikilaikirche была заполнена людьми.

«Все держали в руках свечи, а свеча означает неприятие насилия: держа ее, ты не можешь взять в руки камень или дубинку, иначе свеча затухнет», – рассказывал бывший пастор.

В город вошли танки, военные были готовы стрелять по людям. Но, как позже признавался один из членов Центрального комитета Социалистической единой партии Германии (СЕПГ), «мы всё продумали и были готовы ко всему, но только не к свечам и молитвам».

Приказа стрелять полиция так и не получила, танки отступили. Колонна людей со свечами в руках стал медленно двигаться в сторону центра города. Люди скандировали «Мы – народ!», требовали гражданских свобод и открытия границ.

«В этот момент стало ясно, что ГДР уже не та страна, которой была еще сегодня утром. Тогда мы не знали еще, но уже смутно сознавали, что здесь произошло нечто грандиозное. Настоящее понимание этого пришло, конечно, только потом», – говорит Кристиан Фюрер.

Бывший пастор рассказывал, что ни у кого из участников не было уверенности, что солдаты и полиция не будут стрелять. Все были запуганы и измотаны, но продолжали идти.

Эта акция на тот момент стала самой массовой в истории ГДР – на нее пришло порядка 70 тысяч человек, каждый десятый житель Лейпцига. Хотя на самом деле было много приехавших из других городов Восточной Германии.

Успех акции 9 октября вдохновил многих: через неделю в центре Лейпцига уже собралось около 160 тысяч человек, еще через неделю – более 320 тысяч. Больше половины города вышло на улицу с теми же требованиями: открытие границ, свободные выборы, демократия, права человека.

Как позже напишут историки, ключевую роль в организации немецкого протеста 1989 года сыграла церковь. Люди почувствовали поддержку католической и протестантских церквей. Храмы стали местом для свободного общения и размышления.

Параллельно на волне протестов в стране начали формировать политические объединения, которые потом превратились в полноценные партии и приняли непосредственное участие в формировании новой власти: «Новый форум», «Социал-демократическая партия», «Союз 90».

Октябрь 1989 года стал для ГДР едва ли не самым насыщенным событиям за все 40 лет существования республики. В течение месяца:

• был отстранен от должности секретаря ЦК СЕПГ Эрих Хонекер;
• новый глава республики Эгон Крейц встретился с командованием советских войск в Германии и получил подтверждение, что в случае «необходимости» власти получат от русских военных «помощь»;
• экономическое положение в стране ухудшается настолько, что Крейц звонит канцлеру ФРГ Гельмуту Колю и просит кредит в размере 20 млрд марок (Коль обещает подумать).

В начале ноября Крейц связывается с Горбачевым и тот, наоборот, говорит, что никакой финансовой поддержки СССР оказать не может. 3 ноября власти ГДР заявляют, что готовят послабления для выезда всех желающих в ФРГ и введут их в декабре.

А 4 ноября на Александрплац в Берлине собирается самая масштабная акция, которую когда-либо видела Германия. По разным оценкам, на площадь пришло от 500 тысяч до миллиона человек. Что важно: акция была согласована с властями.

Помимо лозунга «Мы — народ!» немцы держали в руках плакаты: «Гражданские права не только на бумаге», «40 лет достаточно!», «Привилегии для всех». На импровизированной сцене выступали оппозиционные политики, правозащитники, журналисты, актеры, писатели. Три часа митинг транслировался по государственному телевидению в прямом эфире и не мог не иметь продолжения.

После столь массового выступления в Берлин съехались представители СМИ со всего мира. Они потребовали от властей ГДР объяснений, чем недовольны жители «самой прогрессивной республики Варшавского блока».

Общаться с западными журналистами отправили Гюнтера Шабовски, секретаря ЦК СЕПГ, ответственного за информационную работу.

Он сдержанно и емко отвечал на вопросы, которые в основном касались проблемы выезда жителей ГДР за границу. Шабовски был опытным журналистом и, примерно понимая, что его ждет, от руки набросал план пресс-конференции и тезисы своих ответов.

Поэтому, когда в конце мероприятия итальянский журналист в очередной раз спросил его о том, когда новые правила выезда для восточных немцев вступят в силу, Шабовски, коротко взглянув в блокнот, ответил: «Насколько мне известно – сейчас, безотлагательно».

Это была неверная информация, но пресс-конференция транслировалась в прямом эфире. Услышав ответ партийного деятеля, тысячи немцев устремились к погранпереходам Берлинской стены.

Пограничники оказались не готовы к такому развитию событий. Приказа стрелять они не получили, поэтому под напором толпы просто открыли ворота. А на той стороне восторженных немцев встречали их западногерманские братья.

Берлинская стена была построена в 1961 году. Она окружала ту часть города, которая после окончания войны осталась под контролем западных союзников. На самом деле, это была не одна, а две стены, между которыми пролегала т.н. «полоса смерти», территория, где любого нарушителя убивали.

Высота стены составляла 3,6 метра; ширина бетонных блоков, из которых она была построена, доходила до полутора метров. На ней располагалось 302 наблюдательных вышек, под землей – 20 бункеров.

Из 170 км стены, 45 проходили через Берлин.

С 1961 по 1989 годы полиция Западного Берлина зафиксировала не менее 5000 успешных побегов из ГДР. Охранники стены за это время убили не менее 140 человек, которые пытались попасть в ФРГ. Вину за их гибель в том числе потом возложили на последнего секретаря ЦК СЕПГ Крейца. После мирной революции он был осужден на 6 лет, из которых отсидел четыре года.

Развал Берлинской стены в Восточной Германии запустил процесс строительства нового государства. Добившись свержения ненавистного режима протестующие пришли за его пособниками: в крупных городах начались атаки на штаб-квартиры «Штази».

В Дрездене этот эпизод стал частью биографии Владимира Путина. По официальной версии, молодой подполковник встал на пути разъяренной толпы, которая пришла к дому на Англикенштрассе, 4. Дрезденцы потребовала открыть им доступ к документам российских разведчиков.

«Безусловно мы тогда не могли просто взять выложить на улице наши дела оперативных разработок и какую-то информацию, связанную с теми людьми, с которыми мы работали, не в ГДР, кстати говоря», – в 2017 году рассказывал об этом эпизоде Путин в одноименном фильме журналиста Андрея Кондрашова. – Пришлось продемонстрировать нашу готовность действовать в рамках тогдашних межгосударственных договорённостей. Пришлось даже группе охраны продемонстрировать оружие, к сожалению, что не очень хорошо, на мой взгляд».

Путин утверждает, что ему удалось убедить толпу разойтись. Но штаб-квартиру «Штази» в Дрездене 5 декабря протестующие все же заняли, начальник управления генерал Бём сдал им оружие.

В стране была проведена люстрация, в результате которой бывшие пособники режима, если и не были осуждены, то лишились возможности работать в органах власти.

В 2015 году легендарный листок, в который заглянул Гюнтер Шабовски, готовясь произнести роковые для Берлинской стены слова, был выставлен на аукцион неизвестным лицом. За 25 тысяч евро его купил Музей современной истории Германии в Бонне. Наследники Шабовски заявили, что документ был украден.