Договорились договориться. Что не так с программами интеграции Беларуси и РФ

Фото kremlin.ru

Переговорный марафон об интеграции Беларуси и России, который длится на протяжении последних трех лет, наконец привел к согласованию 10 сентября так называемых 28 союзных программ. До этого стороны заявляли, что «достигли прорыва», «согласовали документы на 90%», однако впервые подробности были опубликованы лишь сейчас. DW разбирается, о чем идет речь в программе интеграции, есть ли там что-то принципиально новое и угрожает ли это суверенитету Беларуси.

Союзные программы: конкретики мало, формулировки размытые

28 союзных программ представляют собой документ с перечнем сфер и направлений, в которых стороны намерены, по их словам, «сближать», «гармонизировать» и «унифицировать» свои законодательства, системы и подходы.

Речь идет о макроэкономической, денежно-кредитной политике, валютном регулировании, создании единого рынка нефти и газа, а также сближении в туристической и социальной сфере.

Анализируя перечень из 28 союзных программ, белорусские эксперты в унисон говорят, что на самом деле и сейчас никакой конкретики они не получили.

— Проблема в очень общих формулировках. Многое из того, что могло бы быть важным, описывается словами: «договорились согласовать», «договорились гармонизировать». В итоге это лишь договоренность о договоренности, — отмечает экономист из Белорусского экономического исследовательско-образовательного центра (BEROC) Лев Львовский.

Старший аналитик финансовой компании «Альпари Евразия» Вадим Иосуб также говорит, главная новость состоит в том, что все согласовали и скоро это будет подписано, но что конкретно — неизвестно:

— Весь процесс можно описать так: Беларусь и Россия договариваются договориться. Вот сейчас прямо окончательно договорились.

При этом Иосуб отмечает, что в программах описываются действительно важные вещи.

— Будет или нет общий рынок энергоносителей — это предельно важно для экономики, как и таможенное, налоговое регулирование. Там важна каждая деталь, каждый нюанс, которые могут улучшать или ухудшать доходы экономики на миллиарды. Но когда единственное, что нам говорят — «согласовали подходы», это мало добавляет к понимают сути, — комментирует эксперт.

Экономики стран слишком разные, чтобы говорить о «синхронизации»

Говоря о проблемах и подводных камнях союзных программ, экономисты в первую очередь обращают внимание на разное состояние экономик Беларуси и России, что делает реализацию некоторых программ невозможной.

— Например, первая карта про синхронизацию макроэкономической политики. По тем отраслям, которые приносят максимальный процент ВВП, Россия — это чистый экспортер нефти, а Беларусь — нефтепродуктов. Значит, шок цены на нефть будет по-разному отражаться на экономиках, и нужны будут кардинально разные монетарные политики, — обращает внимание Львовский.

Кроме того, влияет ситуация с санкционным режимом Беларуси, который сейчас серьезнее, чем у России.

— Из-за санкций Нацбанк Беларуси проводит беспрецедентную политику, выжимает рублевую ликвидность, чтобы поддержать курс рубля. А в России таких проблем нет, — отмечает экономист центра BEROC.

Непонимание вызывают размытые формулировки программ.

— Унификация, синхронизация, сближение подходов — это переход на российские законы или что? Если перевести белорусскую налоговую систему на российскую, то для экономики будет беда, ведь структуры доходов бюджета разные, экономики разные, — говорит Вадим Иосуб.

Нет четкости и в самом важном, наверное, вопросе для Беларуси — формировании объединенного рынка газа и нефти.

— Пока договорились лишь о том, что цена на газ повышаться не будет. А потом через два года запланировали подписание соглашения, которое установит сроки внедрения единого рынка. То есть сейчас ничего из этого не будет, — поясняет Львовский.

Что из союзных программ реально исполнить?

Впрочем, некоторые из союзных программ выглядят вполне реалистично, если отбросить в сторону отсутствие конкретики и обтекаемые формулировки.

— Программы, которые относятся к правам граждан ездить на работу, получать социальное обеспечение и медицинскую помощь (программа 28), наверняка пойдут на пользу, — говорит Иосуб.

Экономист Львовский также считает, то страны вполне могут отменить роуминг (программа 25), согласовать туристическую политику (программа 27), договориться о возможности открытия банковских счетов для белорусов в России и наоборот (программа 3), а также взаимно признавать аудит (программа 4), интегрировать платежные системы (программа 7) и бороться с отмыванием денег (программа 6).

Кроме того, в некоторых моментах стороны уже сотрудничают:

— Совместная борьба с терроризмом (программа 6) — тоже хорошо, но непонятно, что нового в этой карте, мы ведь и так совместно с ним боролись. Про совместную оборону тоже ничего нового, мы ведь и так состоим в ОДКБ и Союзном государстве, и у нас уже была совместная оборона, — отмечает Лев Львовский.

Угрозы суверенитету Беларуси нет, но «расслабляться рано»

Все переговоры о российско-белоруской интеграции в последние годы так или иначе сопровождались активными разговорами об угрозе суверенитету Беларуси и якобы планируемом поглощении ее Россией.

В конце 2019 года в Минске даже проходили протесты против интеграции с Россией, в которых участвовали несколько тысяч человек. Однако в опубликованном документе ни о каком поглощении речь не идет, политической программы среди перечня нет.

Как говорит директор института «Политическая сфера» Андрей Казакевич, отсутствие политической карты прогнозировалось, ведь стороны не готовы к политической интеграции — есть моменты с неодобрением общества и проблема с легитимностью Лукашенко.

— Конкретно эти документы никаких ограничений для белорусского суверенитета не несут. Однако есть фраза, что стороны стремятся к тому, чтобы реализовать записанное в договоре 1999 года — а там наднациональные органы и политическое объединение, — отмечает он.

Из-за неточных формулировок, считает Казакевич, говорить о реальной угрозе суверенитету нельзя, но и расслабляться рано.

— Стратегия России сейчас в том, чтобы создать максимальное количество институциональных механизмов, которые позволяли бы влиять на Беларусь, сохранить в орбите своего политического и экономического влияния. Причем влиять вне зависимости от того, будет Лукашенко или нет, — считает политолог.