Беларусь. Совершеннолетие. Год 2001-й

Президентские выборы, «элегантная победа» и скандал вокруг пропавших политиков; заработная плата в 100 долларов, принятие Инвестиционного кодекса и неудачный инвестпроект российской «Балтики»; утверждение Концепции национальной безопасности страны и строительство МКАД в Куропатах; снижение инфляции и единый курс белорусского рубля; аресты руководителей Белорусской железной дороги и завода «Атлант»; введение в УК статей, карающих за клевету на президента и высших должностных лиц государства, и процесс над журналистами газеты «Пагоня»; нашумевший футбольный поединок со сборной Украины и переход Виталия Кутузова в «Милан»; рождение ADSL, игры «Схватка» и группы «Крамбамбуля». Таким остался в памяти первый год первого века третьего тысячелетия.

«Салiдарнасць» и TUT.BY предлагают вашему вниманию десятую часть совместного интерактивного проекта «Беларусь. Совершеннолетие».

Предыдущие части: 1991 год, 1992 год, 1993 год, 1994 год, 1995 год, 1996 год, 1997 год, 1998 год, 1999 год, 2000 год.

В.М. — Начнем с самого важного события года — с президентских выборов, которые были вторыми в истории нашей страны.

С.О. — Но для начала давай отметим, что в новый век и новое тысячелетие белорусская столица вошла с новым зданием железнодорожного вокзала —его открытие состоялось 30 декабря 2000 года.

Что касается выборов президента, то о желании баллотироваться заявили немало политиков, однако далеко не все смогли собрать необходимые для выдвижения сто тысяч подписей.

В.М. — Да, давай напомним, кто именно намеревался баллотироваться на пост главы государства. Это так называемая «пятерка» демократических кандидатов, в которую входили председатель Федерации профсоюзов Белорусской Владимир Гончарик, экс-мэр Гродно Семен Домаш, экс-премьер-министр и участник альтернативных выборов 1999 года Михаил Чигирь, экс-министр обороны Павел Козловский и лидер Партии коммунистов Белорусской Сергей Калякин.

Кроме того, о своих амбициях заявляли лидер белорусских либеральных демократов Сергей Гайдукевич, экс-глава Администрации президента Леонид Синицин, бывший министр внешнеэкономической деятельности Михаил Маринич и глава КХП-БНФ Зенон Пазьняк. Ну и, конечно же, действующий руководитель государства Александр Лукашенко. Ну вот, вроде основных участников марафона мы точно вспомнили.

С.О. — Хотя были и другие желающие. Собирались выдвигаться директор завода «Атлант» Леонид Калугин, генеральный директор Международного института менеджмента Виктор Терещенко, вице-президент Международной ассоциации защиты прав человека Николай Мекеко, бизнесмен, хозяин «Даньков-клуба» Юрий Даньков, председатель профсоюза работников сельского хозяйства Александр Ярошук и даже главный режиссер минского театра сатиры и юмора «Христофор» Евгений Крыжановский.

В.М. — Ну у тебя и память… Я уже таких подробностей и не помню.

С.О. — Просто я тщательно проштудировал источники.

В.М. — Хотя, в общем-то, было понятно, что основная борьба развернется между главой государства и одним или несколькими демократическими кандидатами.

С.О. — Собственно, одна из главных интриг и заключалась в том, кто станет этим самым единым кандидатом от демсил. В итоге им стал Владимир Гончарик.

В.М. — Да, это была долгая история. Участники «пятерки» договорились, что решат вопрос о первом номере после сдачи собранных подписей. В общем-то, это было правильно, поскольку определяться раньше было бессмысленно — так называемый «единый» мог оказаться и не зарегистрированным…

Помню, идею выбора единого кандидата обсуждали все, включая действующего президента. «Американцы собирают всю оппозиционную эту тусовку и этих единых двадцать с чем-то кандидатов, для того чтобы выкрутить руки и выбрать единого. Было сказано так: если для этого надо запереть всех в одной комнате и держать столько, сколько надо, будут сидеть столько, сколько надо. Не подберут единого кандидата — ни копейки, ни цента, ни рубля не получат от спонсоров западных помощи. Вот сегодня идут такие тенденции. Еще раз подчеркиваю: я был бы рад, если б они нашли такого одного, но в перспективу этого я абсолютно не верю», — говорил тогда Лукашенко.

Семен Домаш и Юрий Хащеватский

С.О. — Но единого все же выбрали. Интересно, их при этом запирали в комнате?

В.М. — Нет, двери на ключ никто не запирал. Я помню, мы вместе с остальной пишущей братией толклись в фойе Дома ветеранов, что на улице Янки Купалы, ожидая решения «пятерки». И оно было оглашено на прошедшей там же пресс-конференции. Единым был объявлен, как ты правильно сказал, Владимир Гончарик, а остальные обязались ему помогать, и становились доверенными лицами кандидата.

С.О. — Откровенно говоря, при всем уважении к Владимиру Ивановичу, когда я узнал, что единым стал именно он, то подумал: шансов у демсил крайне мало. Не в обиду Гончарику будет сказано, но мне он напоминал учителя географии из сельской школы — то есть человека интеллигентного, но без харизмы. Ну и плюс его фамилия воспринималось мной, как уменьшительно-ласкательное от Гончар…

В.М. — Ну а кто, по твоему мнению, из «пятерки» стал бы лучшим единым? Или демсилам стоило искать кандидата среди других участников кампании?

С.О. — В тот момент набольшую симпатию у меня вызывали Чигирь и Домаш. Первый хотя бы оттого, что не побоялся участвовать в альтернативных выборах 1999 года.

В.М. — И тем самым «спалил» себя. Хотя, если я ничего не путаю, через сито сбора подписей в итоге прошло всего двое участников «пятерки» — Гончарик и Домаш. Остальные не были зарегистрированы, так что выбирать, по сути, приходилось из двоих, а не из пятерых.

При этом Владимир Гончарик мне импонировал, честно говоря, больше. Мне доводилось с ним общаться, и по-человечески он производил очень хорошее впечатление. Я думаю, что, сумей Владимир Иванович победить, он стал бы достойным президентом. Хотя, конечно, это мое субъективное мнение.

К тому же не будем забывать: победа на президентских выборах — это 50 процентов и еще один голос. Этим требованиям Гончарик отвечал лучше, чем выдвинутый правыми оппозиционными партиями Домаш — мне кажется, у Владимира Ивановича было больше шансов стать центристским кандидатом.

С моей точки зрения, идея единого была ошибкой. Лучше было бы все-таки идти парой — Домаш справа, Гончарик по центру, стремясь вытеснить действующего главу государства как можно левее. И рассчитывать на второй тур. Другой разговор, что эта теоретическая выкладка могла оказаться не пригодной в наших условиях — не думаю, что второй тур устроил бы власть.

С.О. — Ну да, она была заинтересована в победе сразу и с большим перевесом.

В.М. — Хотя, честно говоря, я не помню такой уж большой предвыборной активности со стороны действующего главы государства. Все было как обычно: рабочие встречи, поездки по стране. В мае прошло второе Всебелорусское народное собрание, где Лукашенко выступил с докладом «За сильную и процветающую Беларусь» — именно этот тезис потом стал слоганом его избирательной кампании. Слоган Гончарика был «Добро вашему дому», а эмблему единому кандидату — стилизованное солнце — разработал, если не ошибаюсь, известный дизайнер Владимир Цеслер.

С.О. — Ну и за Гончариком вроде как стояли четыре миллиона членов профсоюзов.

В.М. — Не стоит забывать, что в те времена Федерация была очень неоднозначной структурой. Разные отраслевые профсоюзы вели себя по-разному. Кто-то поддерживал Гончарика, кто-то был против, кто-то просто ждал, чем все это закончится. Но большинство профсоюзных функционеров просто опасались за свои кресла, понимая, что в случае проигрыша Гончарика коренные изменения в жизни ФПБ неизбежны. Профсоюзы к тому времени уже успели намозолить глаза властям, а тут еще и выдвижение на выборах!

Поэтому ждать от профсоюзов особой помощи не приходилось. Хотя были там люди, которые работали в кампании, как говорится, не за страх, а на совесть.

Стоит добавить, что, после проигрыша на выборах, в декабре 2001 года Владимир Гончарик ушел с поста председателя ФПБ. На его место пришел его бывший заместитель Франц Витко, который, впрочем, на этом посту долго не удержался.

С.О. — А были ли шансы у белорусских демсил найти поддержку в России? Ведь влияние восточного соседа на происходящие у нас политические процессы тогда было ой как велико. На Россию оглядывались все.

В.М. — Мне кажется, на тех выборах Россия очень долго присматривалась к обстановке, пытаясь сделать нужные для себя выводы. Но в итоге победила точка зрения, очень лаконично и красочно изложенная лидером ЛДПР Владимиром Жириновским: «Если проигрывает вдруг Александр Григорьевич Лукашенко, мы получаем прозападный режим в Беларуси. И американцы сюда вбросят бешеные деньги, лет за пять они подкупят все население Беларуси, лишь бы Беларусь втянуть в НАТО и поставить танки под Смоленском».

С.О. — Но я все же помню, что активность какая-никакая была — стояли пикеты, собирались подписи, проводились встречи с избирателями…

В.М. — Да, кампания и фигура единого кандидата вызывала неподдельный интерес у электората. На встречи в регионах приходило немало людей. Были и показательные истории — по-моему, в Светлогорске перед запланированной встречей с Гончариком откуда-то привезли пару автобусов не очень трезвых граждан, которые стали шуметь в зале, выкрикивать всякую чушь. В общем, пытались сорвать мероприятие. Но жители Светлогорска, пришедшие на встречу, сами угомонили этот контингент, выставив его из зала.

С.О. — Во время предвыборной кампании Гончарик напомнил власти о пропавших Гончаре, Захаренко, Красовском, Завадском. Ведь, как известно, именно Владимир Иванович передал в Администрацию президента рапорт генерала Николая Лопатика, который стал основой истории о «расстрельном пистолете». А позже, уже в декабре, бывший следователь КГБ Геннадий Угляница в интервью Радио «Свабода» рассказал об устранении криминальных авторитетов, на которых отрабатывалась схему так называемого «идеального убийства».

В.М. — Да, эти документы наделали немало шума. Однако их зачем-то попытались сделать основой избирательной кампании, забыв о главном правиле: нужно не столько доказать, что твой конкурент плох, сколько продемонстрировать, чем хорош ты сам. На одном негативе кампании не делаются.

С.О. — Так или иначе, 9 сентября состоялись выборы президента Беларуси, а 14-го огласили их официальные результаты. Согласно данным Центризбиркома, за Александра Лукашенко проголосовали 75,65 процента избирателей, за Владимира Гончарика — 15,65 процента, за Сергея Гайдукевича — 2,48 процента.

Поначалу демсилы требовали проведения второго тура, потом — признания выборов нелегитимными. Независимые наблюдатели заявляли о фальсификациях, Запад и наблюдатели от ОБСЕ не признали их соответствующими демократическим стандартам. У России же и стран СНГ вопросов не возникло — одним из первых поздравил Лукашенко с победой Путин.

В.М. — Хотя, надо отметить, что тогдашний глава российского Центризбиркома Александр Вешняков высказался как-то витиевато: «Эти выборы в основном соответствуют Избирательному кодексу Республики Беларусь и в определенной мере международным избирательным стандартам. Но мы имеем ряд очень серьезных пожеланий нашим белорусским коллегам, чтобы в будущем их выборы соответствовали избирательным стандартам «не в определенной», а в полной мере. Для этого нужна большая прозрачность избирательного процесса, более равные условия для кандидатов».

В общем, понимай, как знаешь.

Что касается независимых наблюдателей, то они, извини за грубость, вообще облажались. Так и не смогли вовремя представить четкий перечень нарушений, о которых заявляли, и без конца «переводили стрелки» друг на друга.

Ну а еще была ночь с 9-го на 10 сентября на Октябрьской площади…

С.О. — …и натужная попытка создать первый белорусский Майдан.

В.М. — Вернее, первый белорусский бардак. Потому что люди собрались, но никто из организаторов митинга попросту не знал, что делать дальше. На киевском майдане Незалэжнасцi были и концерты, и подвоз горячего питания. То есть действо, которое держало людей. А здесь? Пару часов выступлений, и лидеры оппозиции вообще уехали с площади. Ради чего нужно было все это затевать?

Кстати, на те же грабли наступили в 2006-м. Уроков прошлой кампании опять никто не выучил. Правда, там был палаточный городок, однако его появление — это не заслуга кандидатов. Но об этом мы поговорим, когда придет время.

С.О. — Знаешь, я думаю, президентские выборы-2001 в Беларуси получили бы куда больший резонанс в мире, но 11 сентября планета содрогнулась и в принципе о них забыла.

В.М. — Ничего удивительного. Как кто-то справедливо заметил, мир уже никогда не будет таким, каким был до атаки террористов на башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке…

Из памятных политических событий года я бы еще вспомнил людный «Чарнобыльскi шлях» и акцию инвалидов-колясочников, которые чуть ли не с боем прорывались к зданию Администрации президента для того, чтобы передать петицию. Инвалиды требовали решения проблем с трудоустройством и обеспечения социальными льготами.

С.О. — А еще в 2001 году началось строительство участка Минской кольцевой автодороги, который проходит через урочище Курапаты, где захоронены жертвы сталинских репрессий. Многие люди вышли тогда на защиту Курапат, дело доходило до стычек с ОМОНом. Самое же серьезное столкновение случилось 8 ноября.

В.М. — Знаешь, я не могу понять власти в отношении тех же Курапат. Можно же было решить проблему цивилизованно. Тем более что я не понимаю, каким образом жертвы сталинского террора угрожают современному белорусскому государству?

Я, конечно, не инженер-дорожник, и не могу сказать, насколько возможно было провести МКАД чуть в стороне. Но можно было бы торжественно перезахоронить останки погибших, поставить памятник. Власть только бы добавила себе популярности.

Не понимаю, почему нельзя было давным-давно организовать пост милиции для охраны этих крестов, которым без конца достается от вандалов. Какое-то странное упрямство на ровном месте.

С.О. — Ну, может не на таком и ровном. Иначе как совместить несовместимое — «линию Сталина» под Заславлем и памятник жертвам того же Сталина… Но то, что проблему Курапат можно и нужно было решать цивилизованно, с тобой согласен.

В 2001 году вступил в силу новый Уголовный кодекс, в котором появились статьи, карающие за клевету на президента и высших должностных лиц государства. И их применение не заставило себя ждать. Так, главный редактор гродненской газеты «Пагоня» Николай Маркевич и журналист Павел Можейко были осуждены за статью о референдуме 1996 года и отправлены «на химию». Правда, суд состоялся уже в 2002 году. А 2 ноября 2001 года Высший хозяйственный суд Беларуси закрыл газету «Пагоня» на основании двух предупреждений, вынесенных ей в течение года.

В.М. — Досталось не только «Пагоне». Проблемы возникли у большинств независимых изданий. Многие из них охотно публиковали материалы о президентской кампании, о Гончарике. Может, эти события как-то связаны?

По крайней мере, позже у демсил уже не было возможности использовать такое количество печатных изданий. Ну а радио и ТВ — и подавно. А в 2001-м Владимир Гончарик еще на телеэкранах появлялся, хотя в основном на российских каналах. Даже принимал участие в программе НТВ «Герой дня».

С.О. — Год также запомнился двумя «громкими» уголовными делами против директора завода холодильников «Атлант», несостоявшегося кандидата в президенты Леонида Калугина и члена Совета Республики, руководителя Белорусской железной дороги Виктора Рахманько. Любопытно, что ключевой датой стало 21 ноября. В этот день задержали Калугина и возбудили уголовное дело против Рахманько, которого Лукашенко отстранил от занимаемой должности.

В.М. — Насколько я помню, между собой эти дела не были связаны. Хотя статья за «злоупотреблении властью или служебными полномочиями» инкриминировалась обоим. Но у Рахманько статей было больше — штук пятнадцать, что ли. Среди них и «хищение путем злоупотребления служебными полномочиями», и «получение взятки», и подделка документов и служебный подлог и даже «незаконная охота».

С.О. — Положим, у Калугина тоже хватало: «невозвращение из-за границы иностранной валюты в особо крупном размере», «незаконная предпринимательская деятельность» и «незаконные действия с драгоценными металлами».

В.М. — Да, речь шла о серебре и золоте, переданном Калугиным на нужды церкви, возведенной на территории завода «Атлант». Леонид Калугин, кстати, очень верующий человек. Правда, завод вроде бы получил эти драгметаллы для несколько других целей — а именно для изготовления холодильников.

С.О. — Суды по этим делам состоялись уже, по-моему, в следующем году. Оба были признаны виновными, но к 60-летнему Калугину была применена амнистия, а Рахманько приговорили к году и девяти месяцам ограничения свободы без конфискации имущества. При этом суд решил, что экс-глава БЖД отбыл назначенные 1 год и 9 месяцев ограничения свободы во время следствия.

В.М. — Помню, были попытки придать делу Калугина политическую окраску: мол, он же пытался баллотироваться на пост главы государства… Но власти отрицали какую-либо связь между этими событиями. А еще помню, писали, что коллектив «Атланта» очень поддерживал своего директора. Правда, каких-то акций с участием рабочего класса, кажется, не было.

С.О. — В 2001 году на свободу вышел Владимир Кудинов — экс-депутат Верховного Совета, осужденный еще в 1997 году, которого правозащитники называли политическим заключенным. Кудинов вскоре уехал в Украину, где проживает и сегодня.

В.М. — Да, кстати, в 2001 году политическое убежище в США получил и экс-спикер Верховного Совета XIII созыва Семен Шарецкий.

С.О. — Мы с тобой долго говорили о выборах, но чуть не забыли, что в 2001 году Лукашенко стал «двукратным» президентом дважды — 27 марта Александра Григорьевича единогласно переизбрали на второй срок в качестве главы Национального олимпийского комитета.

В.М. — По-моему, в том же году занимавший тогда пост министра внутренних дел Владимир Наумов возглавил федерацию хоккея.

Владимир Наумов

С.О. — Правильно. А стык лета и осени запомнился переходом Виталия Кутузова из БАТЭ в знаменитый «Милан» — за белорусского форварда итальянский суперклуб заплатил что-то около 5 миллионов долларов, и скандалом, разгоревшемся после матча отборочного турнира чемпионата мира-2002 по футболу между сборными Беларуси и Украины.

В.М. — В чем была суть скандала?

С.О. — После домашнего проигрыша украинцам — 0:2, главный тренер нашей сборной Эдуард Малофеев обвинил лидеров команды Александра Хацкевича и Валентина Белькевича, которые выступали тогда за киевское «Динамо», в том, что они якобы «сдавали» матч украинцам.

В.М. — И это стало «началом конца» Малофеева как главного тренера сборной?

С.О. — Именно началом конца. Потом, правда, была домашняя победа над Польшей — 4:1, в которой покером отметился Роман Василюк. И у наших в случае гостевой победы над валлийцами появился хороший шанс занять второе место в группе. Но белорусы проиграли — 0:1, и тот матч куда больше подпадал под категорию «странных». В Кардиффе оборона нашей сборной сыграла настолько безобразно, что не могло не возникнуть вопросов. Если бы не геройствовавший в «рамке» Геннадий Тумилович, дело завершилось бы разгромом. А ведь ни Белькевич, ни Хацкевич в Уэльс не летали…

В.М. — Раз уж вспомнили о скандалах, нельзя не остановиться еще на одном. Скандал, о котором я говорю, растянулся на несколько лет, хотя начало ему было положено как раз в 2001 году. Я имею в виду инвестпроект российской «Балтики» и нашей «Крынiцы». Суть проблемы заключалась в том, что летом 2001 года «Балтика» предоставила займы для приобретения и монтажа пивоваренного оборудования на «Кринице». Речь шла о 10 млн. долларов. Потом в белорусском законодательстве произошли изменения, и инвестиционное соглашение между «Балтикой» и «Крынiцей» так и осталось неподписанным. Россияне долго пытались забрать свои деньги, и мировое соглашение было подписано лишь в июне 2005 года.

С.О. — Вряд ли вся эта история способствовала привлечению в страну иностранных инвестиций, а ведь с ними носились немало. В 2001 году правительство учредило Консультативный совет по иностранным инвестициям, был принят Инвестиционный кодекс, призванный «улучшить инвестиционной климат и установить ясность политики белорусского государства в отношении инвесторов».

В.М. — Да, история с «Балтикой» ясность установила. Но были и успешные попытки вхождения на белорусский рынок. Скажем, в 2001 году в тендере на предоставление услуг GSM-связи победила российская компания «Мобильные ТелеСистемы» — МТС. Правда, подключать абонентов она начала уже в следующем, 2002 году. А представительство МТС в Беларуси возглавил экс-мэр Минска, экс-премьер Владимир Ермошин. Как мы помним, в октябре 2001 года Лукашенко сменил главу правительства - премьером стал Геннадий Новицкий.

Кстати, накануне выборов упорно ходили слухи, что Ермошин при поддержке Москвы будет баллотироваться на пост президента Беларуси. Но слухи так и остались слухами, не более.

Я помню, что в 2001 году несколько снизилась инфляция, стабилизировались курсы валют. Ну а главным экономическим трендом того времени была зарплата в 100 долларов, которую белорусам обещали, по-моему, к концу года.

С.О. — Власть обещание сдержала. Другой разговор, что, по мнению некоторых экспертов, это имело и негативные последствия для экономики. Скажем, ухудшилось финансовое состояние предприятий, снизилась конкурентоспособность реального сектора. Но большинство белорусов стали больше получать. И это тоже сыграло свою роль в год выборов.

В.М. — Думаю, власти было непросто добиться этого, ведь в 2001 году официальный обменный курс белорусского рубля снизился к доллару США на 33,9 процента. За ориентир была взята цифра в американской валюте, но зарплаты-то платили в белорусских рублях.

С.О. — Говоря об экономике, нужно вспомнить, что в 2001-м Беларусь в одностороннем порядке вышла из двустороннего соглашения, предусматривающего раздел экспортной пошлины с Россией.

В.М. — Нам это аукнулось аж в 2007 году. Помнишь все эти разборки с поставками российской нефти? Вот-вот. Тогда экспортная пошлина для Беларуси была введена вновь.

Кстати, а вот на интеграционном поле, в сравнении с предыдущими годами, настало некое затишье. Могу припомнить лишь подписание Военной доктрины союзного государства в декабре 2001 года. Накануне, в июле, была утверждена Концепция национальной безопасности Республики Беларусь — документ, используемый при планировании и осуществлении деятельности государственных органов по обеспечению национальной безопасности.

С.О. — Ну а что ты хочешь — как-никак год президентских выборов. Было не до интеграции, внутренних проблем хватало.

В.М. — Видимо, так. Но заботы не помешали в 2001 году президентам трех государств — Беларуси, Украины и России — вместе посетить проходящий в Витебске «Славянский базар».

С.О. — А не в первом ли веке третьего тысячелетия со сцены столичного Купаловского театра исчез спектакль «Тутэйшыя»?

В.М. — Да, где-то около того. Правда, «Тутэйшых» не то чтобы сняли вообще — последующие годы спектакль шел «со скрипом», по нескольку раз в год.

С.О. — А что там было крамольного в этом спектакле, поставленном по трагикомедии Янки Купалы, которую он написал в двадцатых годах прошлого века?

В.М. — Там много чего было. Например, ближе финалу на сцене появлялись три полотнища — два белых и красное по центру. Даже не надо обладать развитым ассоциативным мышлением, чтобы представить себе опальный бел-чырвона-белы сцяг.

С.О. — Примечательно, что вся эта история произошла накануне юбилея Янки Купалы — в 2002 году было 120 лет со дня рождения белорусского классика белорусской литературы.

А в столичном драмтеатре имени Горького ты давно был?

В.М. — Давно. А почему тебя это интересует?

С.О. — Да вот вспомнилась то ли быль, то ли легенда, связанная с другой пьесой Купалы — «Раскіданае гняздо». Поговаривали, что однажды, когда в конце первого акта один из актеров вышел на сцену и произнес реплику «Чаго седзіцё? Бацька павесіўся!», больше половины зрителей поднялись со своих мест, зааплодировали и стали звать артиста на «Бис!». Потом рассказывали, что эту фразу в спектакле заменили на другую — что-то типа «Чаго седзіцё? Лявон памёр!». Не знаю, правда это или небыль, ибо сам я не заядлый театрал и «Раскiданае гняздо» в Русском театре не смотрел.

В.М. — Была еще одна смешная история, связанная, правда, не с театром, а с кино. В 2001 году в США вышел фильм «Пароль: рыба-меч» с Джоном Траволтой. Там герой Траволты говорил примерно такую фразу: ««Знаешь, я могу купить в Минске ядерные боеголовки по 40 миллионов за штуку!».

С.О. — Этого фильма тоже не видел. Но в то время в западной прессе частенько проскальзывали материалы о том, что Беларусь продает вооружение недружелюбным Западу странам.

В.М. — А еще в 2001 году была создана группа «Крамбамбуля».

С.О. — А одноименный напиток, выпускаемый белорусской компанией «БелПИ»?

В.М. — Не знаю, когда его начали выпускать вновь, но вообще это старобелорусский напиток. Кстати, с этим напитком у меня связана личная история. Правда, датируется она не 2001 годом, но все равно расскажу.

Геннадий Буравкин

Однажды мы отмечали Новый год. В компании был и замечательный поэт Геннадий Буравкин. Надо сказать, что Геннадий Николаевич ко всему прочему еще и замечательный рассказчик. Поэтому он говорил, а все слушали.

И вот возле меня оказалась бутылка этой самой «Крамбамбули». И я под эти истории накрамбамбулился так, что лучше и не вспоминать. Утром мне было плохо до такой степени, что я решил: больше не пью. И данное себе слово держу уже несколько лет. За что, в общем-то, очень благодарен «Крамбамбуле». Наверное, этот старобелорусский напиток оказался не для меня, современного. В старину-то люди были — ого!

С.О. — Еще Атос говорил в адрес д’Артаньяна: «разучилась пить молодежь, а ведь этот — один из лучших»!

В.М. — Ну, насчет молодежи ты загнул — мы с тобой вон сколько уже всего навспоминали. И все это было на наших глазах.

С.О. — Помимо «Крамбамбули», в 2001 году родились и другие любопытные проекты. Пусть и не связанные с музыкой. Так, в Байнете появились Onliner.by и сайт «Автомалиновка».

В.М. — Еще один оставшийся в памяти нюанс — в 2001 году экс-зампред Мингорисполкома, экс-секретарь Минского горкома КПБ, экс-министр жилищно-коммунального хозяйства, экс-заместитель заместитель премьер-министра Республики Беларусь, экс-глава Администрации президента Михаил Мясникович становится президентом Национальной академии наук Беларуси.

С.О. — Да, помнится, академики были не очень, мягко говоря, довольны. И неудивительно, ибо к науке Мясникович имел весьма отдаленное отношение. А во-вторых, в те времена слухи без конца отправляли его в отставку, и подобный вираж в карьере Михаила Владимировича, пожалуй, мало кто взялся бы спрогнозировать.

В.М. — Положим, прогнозировать кадровые решения нашего президента вообще очень трудно, если не невозможно в принципе.

В том же 2001 году минчанин Иван Маслюков придумал игру «Схватка». Суть ее в том, что игроки выполняют определенные задания для того, чтобы получить код. Который, в свою очередь, является ключом для прохождения на следующий уровень. Задания присылаются по Интернету только после введения нужного кода. Вообще, захватывающе — народ носился по городу, разгадывал всевозможные загадки для того, чтобы найти эти коды.

С.О. — Не знаю, французская программа «Ключи от форта Баярд» мне нравилась больше…

Для белорусского интернета год был знаковым и потому, что начиналась эра ADSL. Компания «Белинфонет» заняла домен adsl.by и сделала его своим брендом. Правда ценник был — мама не горюй! Примерно 700 долларов стоило подключение, плюс абонентская плата от 85 долларов, плюс трафик...

В.М. — Сегодня все значительно дешевле. Но давай на этой мажорной ноте и завершим воспоминания о 2001 годе, хотя наш проект не заканчивается — на повестке дня следующий, 2002-й.

А чем вам запомнился 2001 год? Приглашаем вас поделиться своими воспоминаниями здесь.