Шрайбман: Какой самый сильный козырь у Путина и какая роль в нем отводится Лукашенко

— В ядерном сюжете Лукашенко используют как дополнительную страшилку, в первую очередь, для Запада, — высказал мнение Артем Шрайбман в интервью Radio NV. — Ни для кого не секрет, что этот ядерный разговор, диалог, обмен сигналами идет не с Украиной, а с США, с НАТО в целом.

И возникает этот ядерный шантаж всегда, когда у Украины что-то плучается. Он возникал, когда отбивали Херсон, далее при каждой успешной операции и вот сейчас во время событий в Курске.

Его цель — показать, что в случае чего Путин схватится за ядерную дубинку. А именно: не провоцируйте, не эскалируйте, потому что у нас оружие Судного дня и мы не побоимся.

Лукашенко в этой коммуникации играет роль, которую президент Ричард Никсон называл «теорией сумасшедшего». Как известно, это теория международных отношений с подходом, при котором вы пытаетесь, условно, сказать: не трогайте меня, я бешеный.

То есть в случае чего, ладно Путин, он спокойный, но у нас есть Лукашенко, у которого теперь наше ядерное оружие и который вообще непредсказуемый. Он шальной и вы лучше его не бесите.

Таким образом Россия сигнализирует, что ядерное оружие находится в еще меньшей степени предсказуемости и контроля, чем оно было до того, как якобы появилось в Беларуси. У нас все еще нет убедительных доказательств.

При этом аналитик считает ядерный шантаж самым эффективным оружием Путина.

— Ровно с таким же месседжем — ядерное оружие есть — несколько месяцев назад синхронно в России и Беларуси проводили ядерные учения.

Они должны были передать, ядерное оружие — больше не только российский аргумент, в этом уравнении есть еще один мало предсказуемый актор, который может в случае чего психануть и нажать на кнопку.

Это такой этап риторического давления на Запад. И, надо отметить, что сдерживание Запада через страх ядерной эскалации — самый сильный козырь Путина. Давайте будем честны, этот козырь работает уже два с половиной года. Поэтому неудивительно, что он им постоянно пользуется, — считает Шрайбман.