Дневник войны, глава 85. «Метнулась к шкафу, распахнула двери и тут же закрыла. Что с собой брать? Куртку, пальто, шубу? Вещи на февраль или на весну?»

Недавно ехала поездом. Казалось бы, что в этом такого особенного или необычного. Но лично для меня это такие забытые чувства маленьких путешествий и приключений, которые окутывают теплом воспоминаний и дарят внутренний душевный комфорт.

Кстати, о комфорте. Несмотря на то, что в Украине полномасштабная война длится уже почти год, «Укразалізниця» активно занимается обновлением состава поездов.

С февраля 2022 года железная дорога вообще стала неким символом жизни. Благодаря работникам «Укрзалізниці», были спасены сотни тысяч людей. Эвакуационные поезда не просто доезжали в самые горячие точки, где все рвалось и горело, они чаще всего еще приезжали и по расписанию, согласно графику!

И вот в феврале 2023 года я имею возможность ехать комфортабельным ночным поездом Кривой Рог-Киев. Сказать, что я была удивлена качеством, это ни сказать ничего. Я была в восторге!

Абсолютно новенькие вагоны. Удобные, чистые, современные, продуманные до мелочей под нужды пассажиров. С большими, просторными коридорами и уютными, теплыми купе. С кондиционером, интернетом, рациональной подсветкой, удобными и большими спальными местами.

С комфортабельным санузлом, в котором есть автоматические сенсоры для слива и дезинфекции, и на выбор: обычное мыло или крем-мыло. Отдельный плюс новых вагонов – их стабилизация, благодаря которой практически не ощущается тряска.

Мой билет стоил 450 гривен. В эту стоимость уже входило постельное белье.

Моей попутчицей была женщина из Харькова. Она приезжала навестить пожилых родителей. Весь вечер мы с ней проговорили. Точнее, она говорила, а я слушала. И это был тот случай, когда человек жадно открывает незнакомому человеку душу, переживания, накопившийся внутренний ком. Это терапия дорог – видишь человека первый и последний раз в жизни, можешь без осуждения выговориться, получить поддержку и понимание.

«Я – харьковчанка, – начала она свой рассказ. – Я была из тех, кто был уверен, что Россия не нападет. Ну, какая война в 21 веке? В одиннадцать часов вечера 23 февраля я разговаривала с подругой и успокаивала ее, уверяя, что все угрозы – это колебания воздуха и не больше.

В пять часов утра, когда услышала первые взрывы 24 февраля, я осознала, как глубоко ошибалась. Мы переглянулись с мужем и без слов решили, что нужно уезжать.

Я метнулась к шкафу, распахнула двери и тут же закрыла обратно. Что я делаю? Куда я буду бежать? Что с собой брать? Куртку, пальто, шубу, дубленку, пуховик? Брать вещи на февраль только или и на начало весны?

Пока у меня метались в голове эти мысли за окном один за другим звучали взрывы. Мы живем возле Северной Салтовки. Сейчас этого района практически нет. Стерт, просто стерт…

Мы с мужем выбежали из дома с одной сумкой и паспортами. По сути, наша жизнь за год войны – это сумка и паспорта.

Жизнь превратилась на какое-то кочевание. Сначала жили в Луцке. Затем – в Ужгороде. Потом муж остался в Украине, а я с дочкой и полуторагодовалой внучкой уехали в Германию, в село возле границы с Чехией. Снимаем там квартиру, за которую платит социальная служба. Есть свои нюансы жизни беженцев.

Ребенку нужно было делать плановые прививки, у меня есть хронические заболевания, которые на постоянной основе нужно лечить определенными препаратами. Мы обратились в ближайшую больницу за 600 километров. Там очень удивились, почему у меня с собой нет листа назначений от украинских врачей, расписанных индивидуальных доз лекарств, и сказали, что ничем не могут помочь. А я как-то не думала об этом, когда бежала от войны и от осколков вследствие прилета российской ракеты в 500 метрах от меня.

По каждой сложившейся проблеме, нужно собирать кипу бумажных документов, бегать из одной инстанции в другую, не зная при этом языка. А мы к этому не привыкли, у меня все документы в «Дії». Вот, например, муж недавно оформил доверенность на авто там. Удобно, не нужно идти к нотариусу, заверять, тратить время.

Мы благодарны, что нас приютили и обеспечили безопасность. Но мы не хотим быть беженцами. Мы хотим жить дома. Я работала в Харьковоблэнерго. Сейчас сотрудникам там платят 45% от зарплаты. В Харьков понемногу возвращается жизнь и люди. Наша квартира пока стоит. Но, учитывая, как Салтовку кроют, возвращаться опасно. Да еще и с ребенком.

Поэтому еду в Киев, чтобы сдать анализы и поностальгировать за нашей медицинской системой. Еще хочу купить пряжи, чтобы было чем от тяжелых мыслей отвлекаться. А потом – к дочке и внучке снова в Германию. Надеюсь, скоро вернемся домой. Я очень скучаю за своей харьковской жизнью», – заканчивает рассказ попутчица.

Мы все надеемся, что мирная жизнь в Украине скоро вернется.