Бывшая политзаключенная: «Гардероб пришлось обновить полностью! Платья и каблуки заменила на спортивный костюм, жилет и кроссовки»

— В моем возрасте, когда тебе около пятидесяти, уже сложно освоить новую профессию, которая требует длительного обучения. А курсы вождения были несколько месяцев — и я получила права и возможность работать. Водить машину для меня проще, чем работать продавцом Евроопта, — улыбается Ольга (имя изменено в целях безопасности — С.).

К слову, права она получила на категорию СЕ и уже почти год работает дальнобойщицей в Европе. Но это не звучало бы настолько невероятно, если не знать того, что у Ольги почти 30-летний стаж работы в гуманитарной сфере и одна из «популярных» политических статей уголовного кодекса РБ.

«Трудно поверить, но иногда самые бесчеловечные в тюрьмах — медики и женщины-охранницы»

— Меня, как и многих, осудили за комментарий по ст.130 УК, и это переломало мою жизнь на «до» и «после», — говорит политзаключенная. — Я полностью отбыла свой срок.

Чему научила меня тюрьма? Ни к чему не привыкать, чтобы потом не было больно отвыкать. Оставаться человеком в любой ситуации, хранить в себе крупицы человечности.

И, конечно, открыла глаза на окружающих меня в прошлой жизни людей. С некоторыми пришлось расстаться, чтобы прекратить тратить время на иллюзии.

То, что мы там пережили, трудно поддается описанию. Тем более сложно принять, что это вообще возможно в наше время на европейском континенте.

Там были созданы все условия, чтобы каждый из нас сильно пожалел о том, что имел свое мнение.

Я насмотрелась и натерпелась сама всего сполна. Трудно поверить, но иногда самые бесчеловечные в тюрьмах — медики и женщины-охранницы.

Думаю, не сломаться мне помог мозг. Потому что душа и сердце не выдерживали, подсылали подлые мыслишки покончить это все разом, и депрессию насылали. Но мозг убеждал, что нельзя доставлять никому удовольствие увидеть мою слабость.

После освобождения Ольга, как и другие бывшие заключенные, вынуждена была зарегистрироваться на бирже труда. Но продолжить заниматься любимым делом не смогла.

— Все мои самостоятельные попытки трудоустроиться оказались тщетными, поэтому по настоятельному требованию центра занятости я была направлена продавцом в «Евроопт».

Текучка там, конечно, страшная. Условия и методы работы соответствующие. Меня, например, никто не поставил в известность, что, подписав контракт, уволиться можно не раньше, чем через год.

То есть все, кто туда попадает, практически оказываются в рабстве. Зарплата низкая. Это только в банке вакансий центра занятости указано, что она 650-800 рублей в месяц.

По факту у меня едва выходило больше ста долларов. Работать нужно по графику — два через два по 12 часов в сутки. Направить могут в разные отделы. Самая большая нагрузка в мясном.

Там самые большие очереди, постоянно нужно все отмывать от жира и крови, тяжелая на вес продукция. День ее таскаешь, а на ночь нужно все паллетировать (упаковывать для хранения). В таком отделе невозможно отвлечься в течение всей смены, а к концу ноги вообще не держат.

Если хочешь отпроситься на день по личным делам, нужно договориться с коллегой отработать за тебя. Цена вопроса — 50-60 рублей.

Меня пытались заинтересовать карьерным ростом с соответствующим ростом зарплаты. Но я с самого начала поняла, что оттуда нужно бежать.

На самом деле это понимают многие с первого дня работы, но всех запугивают записью в трудовой. Поскольку у меня уже был план на ближайшее будущее, то вопрос с трудовой мало интересовал. Поэтому мне удалось уйти спустя пару месяцев.  

Теперь у меня работа новая и хорошо оплачиваемая.

— Насколько хорошо? Сопоставима ли зарплата дальнобойщика в Европе и человека с высшим гуманитарным образованием и большим стажем в Беларуси?

— Зарплата дальнобойщика в Европе не сопоставима вообще с зарплатами в РБ. А уж если сравнивать с зарплатой в гуманитарной сфере, даже учитывая то, что я сейчас водитель без стажа и опыта, все равно получается выше более, чем в пять раз.

Скажу больше, даже начинающий дальнобойщик здесь может позволить себе, допустим, снимать жилье и не думать, за что купить продукты.

«Когда везу больше 20 тонн груза, получается, что за спиной у меня более 40 тонн»

— Почему именно дальнобойщица? 

— Что в этом удивительного? Кто-то останавливается на определенном этапе и не пытается дальше строить свою жизнь. А я вот барахтаюсь.

Еще во время отбывания наказания решила, что уеду из Беларуси и буду хорошо зарабатывать, чтобы, в первую очередь, мне самой не было обидно за то, что все так сложилось в моей жизни. Чтобы все произошедшее обернуть себе на пользу.

— Сложно ли было учиться и устраиваться на работу без опыта?

— Раньше я ездила только на легковой машине, у меня были права категории В, но водила я хорошо и мне это нравилось. Не скажу, что было легко учиться.  

После курсов меня сначала взяли стажером, и я месяц ездила с водителем-инструктором. Спасибо ему за старания. После стажировки выехала сама. Первая поездка была самой впечатляющей. Всю дорогу ехала и молилась.

Морально помогало то, что окружающие верили в меня больше, чем я сама. На работе очень подбадривали и просили обращаться по любому поводу. Это придавало сил и вселяло уверенность.

К тому же на дороге я встречала мужчин-водителей, которые были гораздо слабее меня в профессиональном плане. Понимала, раз они едут, значит, и я смогу.

Конечно, очень благодарна своему работодателю, который взял меня не просто без опыта, но и с «отягчающим багажом» в виде судимости.

Сейчас я работаю на тандеме или «паровозе» (Автопоезд с одним или двумя прицепами — С.). Вес моей машины с прицепом около 18 тонн.

Когда везу больше 20 тонн груза, получается, что за спиной у меня более 40 тонн.

— Вы человек с гуманитарным образованием, а тут — «паровоз», 40 тонн груза… Пришлось ли вам отказаться от чего-то ради новой профессии?

— О, да! Гардероб пришлось сменить полностью! Платья и каблуки заменила на спортивный костюм, жилет и кроссовки (смеется).

Но хорошо выглядеть женщина должна всегда и везде, на любой работе. Для меня обязательно, например, чтобы ногти были в порядке, вот завтра записалась на ноготочки.

Разумеется, всегда подкрашиваюсь. Все мои привычки при мне. И уход за лицом и телом никто не отменял.

— А как это делать в дороге?

— Есть определенные трудности. Допустим, душ у меня был нормой два раза в день. В дороге это удовольствие реже. Сервис для дальнобойщиков порой желает лучшего.

На некоторых участках недостаточно туалетов, бывают грязные.

— Что было самым тяжелым в привыкании к новой профессии?

— Залазить в кабину! Сначала это казалось сложнее, чем стоять за прилавком (смеется).

— И как вы умудряетесь?

— Прекрасно — я ещё не заржавела! Следить за хорошей физической формой нужно в любом возрасте!

— Слышала, что дальнобойщики относятся к своей кабине, как к дому, обувь сменную переодевают, создают себе уют. Что есть в вашей кабине?

— Да, кабина — это дом. И у нормального водителя там чистота, порядок и хорошо пахнет. Я управляю машиной… босиком. Для меня в кабине самое важное, чтобы все было под рукой. И чтобы холодильник был полный (смеется).

«Муж сказал, что никогда бы не сел за руль со мной в паре»

— Как складываются взаимоотношения с коллегами мужчинами?

— Они разные. Есть абсолютно адекватные мужчины, которые и поддержат, и помогут, и воспримут достойно.

А есть те, кто не может мне, женщине, простить, что прикоснулась к этой сугубо мужской, как они считают, профессии. Поэтому в любом случае мне каждый день приходится доказывать свою профпригодность на глазах у мужчин, которые оценивают все мои маневры.

Бывают моменты, когда слезы наворачиваются. Однажды заехала на траву после дождя, тяжело загруженная. Выехала с трудом, пришлось раскачивать машину, блокировать оси и прибегать к прочим ухищрениям. Думала, все — там и останусь!

Но именно такие моменты закаляют. Когда заезжаю на фирму не первый раз, всегда встречают хорошо. В Швейцарии как-то приехала на одно предприятие первый раз. Мужчины-грузчики, пока грузили мой прицеп, переглядывались скептически, с ухмылкой.

Потом вышли на улицу и демонстративно приготовились наблюдать за тем, как я буду осуществлять сцепку машины с прицепом. Им только попкорна не хватало. Но я их разочаровала — сцепилась с первого раза. С тех пор, когда заезжаю к ним, всегда угощают бульоном, кофе и конфетами.

Вообще я очень благодарна нашему «языковому братству» — беларусам, украинцам, полякам, литовцам, которые при обращении в дороге и на разгрузке всегда помогут. 

Мне еще никто не отказал на парковке помочь поменять сгоревшую лампочку в поворотнике или фаре. Или при расцепке прицепа, когда этот «гадский палец» не хочет подниматься. И планки поставить, хоть это не так сложно, и ремни закрепить «по-мужски».

— А, бывает, что мужчины хотят познакомиться, выражают симпатию, перестают при вас, например, ругаться?

— Присутствие женщины в коллективе всегда хорошо влияет и оздоравливает. Но люди разные и не все могут или хотят себя сдерживать. Поэтому кое-что я пропускаю мимо ушей, не замечаю. Не мне их воспитывать.

Что касается внимания, то в моей жизни оно было всегда. И эта профессия не исключение (смеется).

— Вообще с какой реакцией людей сталкиваетесь, когда они узнают о вашем роде занятий?

— Чаще всего с удивлением. Ко мне подходят, хотят пообщаться. Иногда с профессиональной целью, а мужчины порой и не с профессиональной (смеется).

— А муж не ревнует?

— Он же со мной не ездит! (смеется). А если серьезно, то моя семья спокойно восприняла идею с новой профессией. Все меня поддерживают. Дочь, кстати, тоже решила пойти учиться, пока на категорию В.

Но муж сказал, что никогда бы не сел за руль со мной в паре (смеется).

Я видела здесь на дорогах еще женщин-дальнобойщиц: немок, беларусок, украинок. Встречаясь, мы всегда улыбаемся друг другу, машем.

Но все они, как правило, работают с мужьями. Пожалуй, одну женщину-водителя я больше не встречала.

— А вы работаете без напарника?

— Исключительно одна. Можно работать в экипаже, можно в одиночку. Мой выбор — только в одиночку.

«В ближайшее время я вернусь к семье только к Новому году»

— На что, кроме маникюра, у вас есть время в рейсе? Успеваете посмотреть на страны, в которых бываете?

— Честно говоря, работы действительно очень много и я очень устаю. С одной стороны, это хорошо, нет времени «загоняться» тяжелыми мыслями.

Но, с другой стороны, если человек чего-то действительно хочет, то он найдет время и способ. Я и раньше каждый год старалась куда-нибудь выехать. А теперь побывала во многих местах, где до этого не была.

Даже получила представление о людях, быте, менталитете, например, немцев, бельгийцев, швейцарцев, голландцев.

В музеи ходить не успеваю. Но за это лето увидела много природных достопримечательностей: парков, горных речек, водопадов, гор, возле которых повезло припарковаться.

Прислушиваясь к советам бывалых дальнобойщиков, уже подумываю купить велосипед для более удобного осмотра местности.

— Сколько длятся ваши рейсы?

— Каденция длится 10 недель. В ближайшее время я вернусь к семье только к Новому году. Вы спрашивали, от чего мне пришлось отказаться из-за новой профессии.

Не только от привычного образа жизни и одежды. Я подолгу не вижу свою семью. И мне пришлось оставить свою Родину.

— Скучаете ли вы по своей первой профессии, по окружению, которое у вас было?

— Конечно, скучаю. Но время идет, боль утихает, новые впечатления заполняют жизнь и помогают все реже вспоминать прошлое.

— Если бы сейчас можно было вернуться назад в 2020 год, вы бы вели себя по-другому?

— Я бы не вела себя по-другому. И мнение ни о чем я бы не изменила. Единственное, если б знала заранее, то еще раньше удалила бы из своей жизни некоторых людей.

А так, я не жалею ни о чем — ни о том, что так кардинально пришлось изменить свою жизнь, ни о том, что с семьей пришлось переехать в другую страну.  

Наоборот, я еще много всего запланировала поменять из-за сложившейся ситуации.

— Беларусы часто признаются, что в эмиграции бывает так трудно, что они готовы даже в тюрьму сесть, лишь бы все бросить и вернуться.

— Я на происходящее реагирую так: «Все ерунда, все равно это лучше, чем в тюрьме!». Вообще я такой человек — стараюсь не помнить обид и не обращать внимания на глупых людей. Иду вперед, не оглядываясь.

Мы все хотим вернуться, все надеемся. У нас там столько дел, любимых мест, насиженных гнезд. Мы же все думали, что уезжаем ненадолго, что это просто не может столько длиться.

И эта надежда, что скоро все закончится, продолжает нас греть. И я тоже надеюсь.

— Какая у вас сейчас мечта?

— Отдых на красивом побережье. И я ее исполню!